Кроткий ее вариант можно прочитать здесь, полный же вариант, процитированный ниже, взят отсюда.
Дело было во время подготовки к пуску автоматической космической станции к одной из планет. И сама станция, и ракета-носитель уже были доставлены на космодром. Туда же съехались члены технической комиссии по пуску, главные конструкторы отдельных систем, ученые, представители фирм — изготовителей всевозможных устройств и агрегатов. Шли последние, самые горячие недели подготовки к пуску.
И тут-то выяснилось, что комплект исследовательской аппаратуры, предназначенный для станции, не проводит по весу. За последние полсотни лет я не упомню случая, чтобы в авиации (а космонавтика, как мы уже установили, если не дочь, то, во всяком случае, близкая родственница авиации) какая-нибудь вновь созданная конструкция оказалась легче, чем было первоначально запроектировано, или хотя бы уложилась в свой проектный вес.
Но в авиации перетяжеленная конструкция — дело хотя и не очень приятное, но все же не смертельное: какие-то данные машины несколько ухудшатся, зато другие могут даже улучшиться (например, благодаря применению нового, более совершенного, хотя и соответственно более тяжелого оборудования или вооружения).
Иначе обстоит дело в космонавтике. Наличные энергетические ресурсы ракеты-носителя позволяют вывести на космическую орбиту вполне определенный груз — и ни килограмма больше! Хочешь не хочешь, а вес корабля надо приводить к этой единственно возможной цифре.
Протекает сей процесс достаточно бурно. Гневные разносы ("Вы же полгода считали и пересчитывали!.."), взаимные претензии ("Это у конструктора имярек перетяжелено"), ссылки на высокие авторитеты ("Этим экспериментом интересуется сам..."), как и следовало ожидать, ни к какому, практически полезному результату не привели. Оставалось одно — что-то выбрасывать. А вот что именно, это должен был решать не кто иной, как технический руководитель пуска — Королев.
Многочисленные хозяева исследовательской аппаратуры ходили тихие и смирные, чуть ли не на цыпочках, стараясь по возможности не привлекать к себе излишнего внимания кого бы то ни было, но, прежде всего — Королева. Авось пронесет!..
И одновременно норовили как можно эффективнее использовать подаренный им судьбою тайм-аут, чтобы еще и еще раз проверить свои собственные детища, липший раз убедиться, что все в них в полном ажуре. Эта, в общем, довольно естественная тактика вдруг, по какой-то косвенной ассоциации, напомнила мне, как во время войны экипажи ночных бомбардировщиков, увидя, что прожектора противника вцепились в один из пришедших на цель самолетов, старались использовать этот момент, чтобы прицельно, поточнее отбомбиться самим. Известный авиационный штурман Герой Советского Союза А.П.Штепенко в своей книге "Так держать!" писал об этом: "В лучах прожекторов мелькают силуэты самолетов, стремящихся вырваться из цепкой западни световых полос, из гущи разрывов зенитных снарядов... Пользуясь тем, что прожекторы были заняты другими самолетами, мы спокойно сбросили серию бомб..."
Логика действий конструкторов на космодроме была — хотя и в совершенно иных обстоятельствах — чем-то сходная.
Итак, создатели исследовательской аппаратуры с опаской взирали на занятого выбором искупительной жертвы Королева.
А он, покопавшись во всевозможных чертежах, перечнях и списках, остановил свое внимание на одном из приборов. По идее этот прибор, будучи доставлен на поверхность упомянутой планеты, должен был определить, есть ли на ней органическая жизнь, и передать полученный результат по радио на Землю. Излишне говорить, насколько ценны для науки были бы достоверные данные по этому вопросу. Но в том-то и дело, что только действительно, по-настоящему достоверные!.. Судя по дальнейшему развороту событий, ход мыслей Королева привел его именно к этому "но", А за размышлениями, как всегда у него, незамедлительно последовало дело — Главный конструктор дал команду:
- Отладить прибор по полной предпусковой программе, погрузить на газик, вывезти в степь за десять километров от нас и там оставить. Послушаем, что он будет передавать...
Выполнить это решение было нетрудно: рыжая, выжженная степь вокруг космодрома лежала по всем четырем странам света до самого горизонта.
Прибор был отлажен, задействован, погружен на газик, заброшен в степь и по прошествии положенного времени выдал в эфир радиосигналы, из расшифровки каковых с полной определенностью следовало, что жизни на Земле — нет.
И вопрос — по крайней мере, для данного пуска — был решен.
7 комментариев:
Прибор не мог говорить о том, что жизни нет. Он мог только сказать о том, что жизнь не найдена.
Действия Королева аналогичны следующим: "если юнит-тест не обнаружил ошибку в проекте, значит его нужно выкинуть и им боевую сборку не тестировать".
Если интересны подробности: речь идет о аппаратах Марс-1. Дело было 3 октября 1960 года:
3 октября на полигоне прошло заседание Государственной комиссии. На нем было высказано множество нареканий в адрес разработчика радиосистемы СКБ-567 и предложено переподчинить бюро в будущем на правах филиала НИИ-885, руководимого М.С.Рязанским. В связи с уходом от оптимальной даты запуска и потребности снизить вес AMС принято решение снять со станций неработающие ФТУ и слектрорефлексометр профессора Лебединского для определения наличия жизни на Марсе. Также для сокращения срока предстартовой подготовки решено отказаться от проверки станции на герметичность в барокамере после окончательной сборки.
и ещё одна цитата о том, что основной причиной было скоращение сроков разработки, а не облегчение АМС:
Первые годы комиссией руководил профессор МГУ Лебединский А.И., очень активный человек, пользующийся большим авторитетом. Он сам руководил рядом космических экспериментов и по его заданию разрабатывались приборы для установки на спутниках и межпланетных станциях. Он, в частности, был автором прибора, который должен был дистанционно определить с космического аппарата "Марс-1", есть ли жизнь на Марсе, по анализу излучений органических молекул. Но во время контрольных испытаний в казахстанской степи прибор показал, что на Земле жизни нет. Этот прибор сняли с борта вместе с ФТУ. По этому поводу много злословили, хотя причина облегчения космического аппарата, как уже отмечено, была совсем другая. Как мы теперь знаем, задача определения наличия жизни оказалась очень не простой, даже для контактных методов анализа.
Он мог только сказать о том, что жизнь не найдена.
Ну, после того, как он сказал это про Землю, смысла отправлять такой детектор на Марс уже не было.
"если юнит-тест не обнаружил ошибку в проекте, значит его нужно выкинуть и им боевую сборку не тестировать"
Точнее было бы сказать так: если юнит-тест не обнаружил имеющуюся в проекте ошибку, для обнаружения которой он и был предназначен, значит его нужно выкинуть и боевую сборку им не тестировать.
Ну, после того, как он сказал это про Землю, смысла отправлять такой детектор на Марс уже не было.
Вот именно что говорил он про Землю, а не про Марс. Это тестирование в других условиях. С другим атмосферным давлением, с другой температурой, с другой освещенностью и пр.. Другими словами, вполне вероятно, руководитель сделал решение не вглубившись в детали. Все равно, что попытаться запустить тест под другой осью, с другими библиотеками, другим железом и удивиться, почему оно не работает? Хотя оно для этого и не проектировалось.
Кроме того, аппарат мог быть рассчитан что попадет не в голую степь, в какую-нибудь амазонскую чащу, где органики побольше и хим.реакции идут по-другому. На нашей планете можно попасть и в Антарктиду, и в зыбучие пески, и большинство современных аппаратов ничего не найдет. Описанный аппарат - попытка обнаружения жизни, а не полный и точный диагноз её отсутствия.
Точнее было бы сказать так: если юнит-тест не обнаружил имеющуюся в проекте ошибку, для обнаружения которой он и был предназначен, значит его нужно выкинуть и боевую сборку им не тестировать.
Тесты предназначены для попыток обнаружения ошибок. Поэтому необнаружение ошибки не говорит о том, что их нет.
Вообще, снятие ФТУ и слектрорефлексометра вполне оправданное действие, если его поставить в другом ключе. Первоначальной задачей аппарата было навигация по звездам (апробация), диагностика радиоизлучения в межпланетном пространстве (чтобы знать условия полета для последующих аппаратов), проверка систем связи на большом расстоянии, достижение планеты в заданные сроки (чтобы приземлится, поставить советский флаг и утереть нос американцам). Поэтому для того, чобы вписаться в сроки, надо снимать менее значимые модули. Которые ещё вопрос долетят или нет (как показала практика, долетел только Марс-2 в 1971 году, т.е. 10 лет спустя). А вывоз в степь это уже другое.
Если перестать мне выступать в роли адвоката дьявола, то отмечу практичность Королева и его большее доверие чему-то уже работающему или проверенному. Т.е. "сначала сделайте прибор, работающий хотя бы на Земле, потом уже заявляйтесь на килограммы, которые полетят к Марсу". И на это вспоминается история про фотографию, которой не должно было быть.
Публикация про обнаружение жизни на Марсе, по-моему она по-своему интересна и показывает, что не все так просто и однозначно в этом вопросе.
@Борис Сивко:
Так ведь речь не о простоте, а о выбрасывании лишнего и поиске того, что можно выбросить.
С выбрасыванием я согласен.
Имею ввиду что тут такой вопрос, который сам по себе не простой. Т.е. тест, результат прогона которого вероятностный. На выходе 1 или 0, но 0 не говорит однозначно, что наверняка 0, аналогично с 1-цей.
Отправить комментарий